История городского кладбища в Минске
Самое старое сохранившееся до наших дней место погребения усопших в городе Минске – это Кальварийское кладбище (Кальварыйскія могілкі). Его площадь составляет 13,9 га, а общее количество захоронений насчитывает более 30 тысяч могил. По официальной версии кладбище существует около 170 лет, однако местные жители уверяют, что захоронения на территории кладбища производились гораздо раньше, примерно с начала XVI века. Однако самый старый могильный памятник на кладбище датируется только 1808 годом. Этот валун красного гранита установлен на могиле, в которой захоронены сестры Амульские.
Свое название кладбище получило от слова Calva, которое переводится с латыни, как «место, где распяли Христа». Получается, что слово по своему смыслу является синонимом Голгофы. Достоверно известно, что в 1673 году Теодор Ванкович, бывший в то время стольником и надстаростой в Минске, передал «юридику» на земли, расположенные в 7 км от города (то есть Кальварию), монашескому ордену для того, чтобы там был построен костел «Воздвижение Святого Креста». Именно тогда у дороги в Раков и появился деревянный костел, а на прилегающей территории начались первые захоронения жителей Минска, исповедовавших католичество.
В «Книге умерших», которая велась в городских приходах, первые записи о захоронениях в Кальварии датированы концом 18-го века. Известный белорусский и польский поэт и краевед Владислав Сырокомля, живший в 19-м веке, рассказывая о кладбище Кальвария, писал, что оно расположено в северо-западном направлении в 3-х верстах от стен города и хоронят там только представителей местной аристократии. На этом кладбище нашли вечный покой представители таких известных в прежние времена дворянских семейств, как Гайдукевичи, Жуковские, Матусевичи, Монюшки, Пацевичи, Римашевские, Храптовичи, Юревичи, Ягелы, Янушкевичи и другие.
Данные, имеющиеся в городском историческом архиве, свидетельствуют, что среди других на кладбище захоронены члены рода Понятовских и Радзивиллов. В 19-м веке на кладбище стали хоронить без строгого соблюдения принадлежности усопшего к какой-то одной конфессии и национальности. Там есть захоронения солдат армии Наполеона и австрийцев, участвовавших в Первой мировой войне, польских солдат, погибших в ходе боев 1919-20 годов, и захоронения жертв большевистского террора. Там же похоронены более 3 тысяч евреев, погибших в минском гетто, и солдаты Красной армии, сложившие голову во Второй мировой войне (общее число захоронений наших солдат в братских могилах – 132), а также такие известные представители белорусской интеллигенции, как художники В.Ванькович, Д.Кшиштов и Д.Виер, профессор В.Ивановский, епископ Минский М.Липский и многие, многие другие.
В 1839 году на территории кладбища было закончено строительство костела из бутового камня, который в 1899 году был отреставрирован и в наши дни признан памятником архитектурного стиля, названного неоготическим. Решением городских властей Минска в 1967 году кладбище было закрыто для последующих захоронений, а в 1990 году взято государством под охрану. В 2001 году кладбище и все имеющиеся на его территории памятные могильные знаки были отнесены к памятникам истории и культуры. Однако в истории кладбища есть и темная сторона. Дело в том, что в последние годы прошлого века городские власти Минска разрешили коммерческие захоронения на территории кладбища, что, скорее всего, и явилось причиной уничтожения и разграбления часовен и некоторых старых могил.
Схема Кальварийского кладбищаУ кладбища есть своя легенда:Случилась эта история осенью в конце XIX века. Умерла молодая паненка. Ее отпели и замуровали в склепе, который находился на Кальварийском кладбище. Однако оказалось, что девушка уснула летаргическим сном и была похоронена заживо. Проснувшись, паненка пыталась выбраться из заколоченного гроба, но ее ждала мучительная смерть. С тех пор приведение бродит по кладбищу в поздние ноябрьские вечера. Впрочем, после того как вандалы разрушили склеп, призрак на некоторое время исчез. Теперь он стал появляться вновь – белая фигура, бродящая между могилами.
А.С. Пушкин:Когда за городом задумчив, я брожу
И на публичное кладбище захожу,
Решетки, столбики, нарядные гробницы,
Под коими гниют все мертвецы столицы,
В болоте кое-как стесненные рядком,
Как гости жадные за нищенским столом,
Купцов, чиновников усопших мавзолеи,
Дешевого резца нелепые затеи,
Над ними надписи и в прозе и в стихах
О добродетелях, о службе и чинах;
По старом рогаче вдовицы плач амурный;
Ворами со столбов отвинченные урны,
Могилы склизкие, которы также тут,
Зеваючи, жильцов к себе наутро ждут, -
Такие смутные мне мысли все наводит,
Что злое на меня уныние находит,
Хоть плюнуть да бежать...
Но как же любо мне
Осеннею порой, в вечерней тишине,
В деревне посещать кладбище родовое,
Где дремлют мертвые в торжественном покое.
Там не украшенным могилам есть простор;
К ним ночью темную не лезет бледный вор;
Близ камней вековых, покрытых желтым мохом,
Проходит селянин с молитвой и со вздохом;
На место праздных урн и мелких пирамид,
Безносых гениев, растрепанных харит
Стоит широко дуб над важными гробами,
Колеблясь и шумя...
